Внезапно конь мой захромал.

Тут неожиданно на стих меня пробило.

К чему бы это? Не к дождю ль?

 Уж лета середина,

                        а мы все не купались.

Так жизнь пройдет

                       напрасно, без реки.

Махнем в поход, друзья,

                      куда-нибудь к Протве

Нас Боровск ждет,

                      а так же Верея,

Ждут лета красного

                    чудесные  моменты.

 . . . Древний Боровск видел много на своем веку

Спит за пазухой у Бога, лежа на боку. . .

                                        Геннадий Тархов.

  И вот, заряженные позитивом, въезжаем в Боровск. Городок полон сюрпризов. Росписи на стенах домов, выполненные местным художником Овчиниковым, наглядно и доходчиво рассказывают об истории города, о его знаменитых жителях, отвлекают от убогости архитектуры и просто радуют глаз.

  Во дворе автотранспортного предприятия №1364 наконец-то дождался реконструкции Покровский собор Древлеправославного девичьего монастыря. В нем в старину боярыню Морозову взаперти держали.

 Заехали в гости к Циолковскому, в тихий дворик по улице Коммунистическая. Там памятник знаменитому мечтателю. Сидит на пеньке дедушка в очёчьках, на звезды смотрит, мечтает и улыбается. А на ногах его валенки, на голове шляпка, на плечах пальто, руки в карманы сунуты. И не слышит он, и не видит ни проезжающих машин, ни спешащих пешеходов.  Ну и мы тоже сели рядышком с Константином Эдуардовичем, на звезду по имени Солнце поглядели.

- Константин Эдуардович, что за люди жили в Боровске 120 лет назад?

- Нравы в Боровске были дикие, частенько на улицах царила кулачная расправа и право сильного. В городе было три молельни разной веры. Часто члены одной семьи принадлежали разным сектам и ели из разной посуды.

 На праздниках, во время свадеб богатые лихо катили на рысаках, напоказ возили по городу приданое какой-нибудь невесты, вплоть до перин, буфетов, гусей и петухов, устраивались лихие пьянки и вечеринки. Раскольники воевали с другими сектами. (Пардоньте, фразу из Википедии утащил. Это слова дочери К.Э. Циолковского).

 От Циолковского отправляемся на смотровую площадку у Благовещенского собора. Километров на 20 просматривается зеленая долина Протвы с маковками церквей по берегам.

  Напротив собора музей художественный. Маленький, всего полтора зальчика. Картины местных художников и выставка заезжего москвича. С тетенькой директором-билетером душевно пообщались.

  Пришла пора покинуть Боровск. Очень купаться хочется, а нам еще ехать и ехать. Километров 20 до намеченной стоянки.

  Совсем чуть-чуть отъехали и тут КОНЬ МОЙ ЗАХРОМАЛ. Что-то хрустнуло, левая педаль заболталась как пьяная. Что за фигня?! А это кассета посыпалась. Ну, педали-то крутить нужно, куда деваться?

 Через километр кассета разваливается окончательно. Теперь обе педали расшатываются, а цепь как сумасшедшая скачет по звездам, прокручивается и, в конце концов, слетает.

  Мы все остановились и смотрим, что сделать можно.

- Может тебе назад повернуть, пока далеко не уехали? – предлагает Леша.

- Чё-то не хочется.

- А пробовал переключатель на самую большую звездочку настроить, чтобы цепь совсем не соскакивала?

- Пробовал, но переключатель еще с Москвы не работает.

- А может его палкой какой подпереть?

- Давай попробуем.

  Для начала все вещи на Вероникин велик перегрузили. А к моему велику  ветку пристроили, отогнули направляющую. С веткой я пару километров прогрохотал на своем железном коне. Снова цепь соскочила. Ветку заменили  доской, которую привязали к раме.

  Еду так: разбегаюсь с великом, вскакиваю и кручу что есть сил. Хруст-хрум, хрум-хруст. Если под горку, то еще ничего, а если ровно, то скорость постепенно падает до 6 км/час. Трудозатраты перестают себя оправдывать. Соскакиваю и бегу, а велик как самокат использую. В горку, даже самую маленькую, только пешком. Тоска. А тут еще Ник-Ник масла в огонь подливает:

- Я понимаю, может быть, я не вовремя. Но что мы пить сегодня будем?

- ВОДКУ!!! Что еще с горя пьют?!

- Ну, понял. 

 - Вероника, давай велосипедами поменяемся? Я тебя на буксире повезу.

- Ага! Я на твоем и на не сломанном ездить боюсь! Давай я тебя на буксире?

  Связали велики комбинированным тросом (веревка + резинка) и поехали. Впереди Вероника пыхтит, сзади я, как Кентервильское приведение, цепями гремлю. А в горки пешком в одной связке топаем. Через пару километров поменялись великами.

- Папка! Не так быстро! 16 км/час!! Хватит!

  Кое-как дошкандыбали до Медовников, это деревня на границе Калужской и Московской областей. В ней и магазин имеется, где мы запасались всем необходимым для сытой жизни. От Медовников самый трудный участок пути начинается. Сначала великая Медовниковская навозная лужа. Не обойти ее, ни проехать. А после через поле и в лесок. А по лесу плиты раздолбаные и лужи жуткие. Тащу я, значится, Веронику на тросе по этой лесной дорожке, а впереди лужа огромная. Ну, я в неё. Колеса по самые оси погрузились, но я как-то выполз из лужи. А трос натянулся и не выдержал. Слышу только визг и . . . . опт!!! Оборачиваюсь, а Муренок в луже по колено стоит, на меня округлившимися глазищами с упреком уставилась. А я что, нарочно что  ли?

 Вылезла Пуся из лужи. Я снова велик привязал. Проехали буквально пять метров.

- Стой!!! А-а-а! Бли-и-инннн!!!!

 Шлепнулась, маленькая моя.

  Короче, пешком до шоссе дошли. А дальше Вероника на свой велик села, а я позади на свой.  От шоссе к Протве спустились, искупались, постирались. А через пару километров отыскали замечательное место для ночлега.

 Высоченный берег Протвы, роща березовая с вкраплением сосен, груздей на поляне видимо-невидимо, через зеленое поле церковка красная видна. И так расчудесно мы вечерок провели. И супчика покушали, и грибочков пожарили с лучком и помидорами, и клубники лесной попробовали, и в Протве искупались.

   Поутру кузнечики расчирикались. Ветрюга палатку раскачивает. Солнце сквозь дырявую крышу светит. Вставать пора.

  Утро ясное, свежее. Так и хочется «активным отдыхом» заняться. Например, педальки покрутить.

  Долго ли коротко ли, выдвинулись в сторону Вереи. И спустя каких-то три часа, преодолев 20 километров, мы въехали в сей славный городок. Верея – поворотный столб ворот, ворот в Московское княжество на границе с Литовским. Верея крепко сидит на высоком берегу Протвы, зорко следит за водной дорогой. Издавна богатела Верея на зависть соседям. А они жгли и разоряли её. Памятники о последних боевых подвигах украшают холмы по-над речкой (бывшие земляные валы).

 Генерал Дорохов с 600 солдатами атаковал французский гарнизон из 700 человек. И с минимальными потерями овладел  крутыми укреплениями города. Памятник боевому генералу и сегодня грозит обнаженной шашкой врагам земли Русской. Рядом с Дороховым стоят два воина Великой Отечественной войны – в память погибшим защитникам Родины уроженцам Вереи. И еще на этом же холме имеется уникальный памятник – памятник погибшему милиционеру Ивлию Мазурову. К нему даже министры внутренних дел не забывают приезжать.

  Памятник Воину-освободителю (с немецкой девочкой на руках) знаменитого советского скульптура Вучетича стоит на соседнем холме. Это малая копия оригинального памятника установленного в Берлине. Дело в том, что Вучетич принимал участие в освобождении Вереи. Еще одна копия памятника находится в Серпухове, где скульптор оправлялся от ран.

 А внизу изгибается прозрачная Протва. Склонив зеленые ветви-волосы, стоят над ней ракиты, шелестят на ветру белоствольные красавицы березы. Жители Вереи шагают по пешеходному мосту с левого берега на правый. Идут на рынок, в Гостиный двор, к Рождественскому собору. А мы идём в музей.

 Историко-краеведческий музей Вереи. Гостеприимный и на редкость богатый экспонатами. А еще нам сказочно повезло, экскурсию проводит директор музея и автор нескольких книг об истории Вереи и народном творчестве Юрий Владимирович Комаровский.

Проведя интереснейшую экскурсию, на которой мне посчастливилось померить княжескую кольчугу и шлем, а Ник-Ник не смог влезть в джинсы «ВЕРЕЯ», Юрий Владимирович знакомит нас с художником Сергеем Игнатьевичем Кузьминым, чья выставка на этот момент занимает один из залов музея. Картины летнего леса, спелых полей, тенистых садов, скособоченных домишек отличает одна характерная черточка. Все они имеют «душу». Вот ворон – хозяин леса притаился на ветке черной ели, следит за детишками, собирающими землянику на солнечной поляне. На другой картине лиса одним глазом следит за потенциальным обедом – куропаткой, а другим наблюдает за удаляющейся по пыльной дороге телегой. 

 Просветленные и с добычей, книжку «Верея. Культурные традиции и современность» мы все-таки купили, покидаем стены музея.  В сохранившихся с конца XVIII века «Классических торговых рядах» закупаем провизию и на малой скорости  отправляемся на поиски живописной поляны для праздничного обеда.

 Начавшийся грибной дождь помог нам сделать быстрый выбор. Мы усаживаемся на опушке сосновой рощи, режем овощи для салата и окрошки, а попутно разминаемся семикилограммовым арбузом.

  Арбуз осилили легко, а вот лошадиную дозу окрошки на кефире доедаем за несколько подходов.

- Так вкусно, Ир, но места для третей тарелки нет. Сейчас попрыгаю, может тогда влезет?

   Поход завершился на станции в Можайске. Первоначальное желание покататься по городу по пути выветрилось. До дому бы добраться.

 Спустя 10 дней после этого похода, я торжественно похоронил свой многострадальный велосипед. Точнее оттащил на помойку убитую раму, растянутую цепь и шатуны. Да!!! Еще Zuum из рамы не сумел вырвать!!!